Матадор

Будучи запертой в теле простого мента,

Тихо страдает душа у сержанта Петренко.

Это он внешне штрафует народ на постах,

А под жирами - незримо танцует Фламенко.

Снятся ему берега бесконечного моря…

Стройной ногой ковыряя прибрежный песок,

Гитаре испанской чеканно движеньями вторя,

Тянет сержант в бурном танце изящный носок.

Дамы съедают глазами красивое тело,

Трется Петренко небритой шершавой щекой

О щёку партнерши, ведя ее твердо и смело,

Крепко бедро, а не жезл сжимая рукой.

Снятся игральные карты в мадридском трактире,

Женские взгляды... Он весел, вальяжен и пьян!

Словно не он проживает в бетонной квартире

И не Петренком зовется, а Карлос-Мария Хуан.

Что никакой он не мент, а известный тореро,

Местный любимец, быков разъяренных гроза!

Как по Пуэрта-дель-Соль, в своей бравой манере,

Чешет Хуан, дерзко женщинам глядя в глаза.

Словом, не в том зародился Петренко-испанец…

Резко проснулся, слюну рукавами убрал.

Нёсся КамАЗ , словно бык зазывая на танец,

И матадор полосатую пику в ладони зажал.

Tiempo

Время раны не лечит. Змеей дух больной обвивает,
Разжижает как кровь, светом дня, уходящую ночь.
Нет, не лечит, оно палачом убивает,
Там, где просто ничто не способно помочь.
Сколько улиц исхожено, сколько путей одиноких,
В тщетных поисках… - Тени лишь спутники мне.
Миллионы ночей миллионом волков луннооких,
Лижут руки покорно, в рассветном сгорая огне.
Это место давно стороною обходят герои,
Только ветер гуляет безумцем под собственный вой

Тут как в поздних работах Франсиско де Гойи

Даже воздух пропитан как губка душевной борьбой

И ты знаешь меня, я бы плюнул на «доктора» время,

Перестал бы ходить по дорогам, как призрак в ночи

Вставил ногу в забытое в этих мучениях стремя

И навесил на пояс поющие сталью мечи…

Но терплю каждый раз сокрушительное поражение,

Потому что сквозь смог городской и неистовый чад

В каждой призме стекольной я вижу твое отражение

И направленный в самую душу врачующий взгляд

Art by Hsin-Yao Tseng

JaZZ

Легким джазом прокралась Весна,

Словно кто-то настроил приемник

Я твой вечный и верный любовник,

Пробудившийся вновь ото сна

Я тебя притяну, обниму

И, в прекрасное небо целуя,

Сердце девичье вмиг околдую,

Чтоб Весной мне была одному!

Как по нотам, по коже твоей,

Проложу серенаде дорогу

Потому что люблю недотрогу

Среди парков, бульваров, аллей

art by Daria Bagrintseva

Рыжая

Лазурным небом, солнечным лучом

Ты разрезаешь серость за окошком

Не думаю я больше ни о чем,

С тобою лишь побыть хочу немножко

Коснуться взглядом нежного лица

И умных глаз озерами топиться

Веснушек твоих нежная пыльца

На сердце мне по волшебству садится

И так от этих солнца брызг тепло

И по-весеннему в душе ручьи искрятся,

Что птицей хочется разбить окна стекло

И в синеве небес навек остаться

Возможно, так бы я и поступил,

При том условии, что не было со мною

Теплей и ярче из известных мне светил

Светила этой пламенной весною

art by Hsin-Yao Tseng

Валькирия

Паришь Валькирией неистовой в зените

В тени раскинувшихся надо мною крыл,

Ступаю осторожно, как по нити,

Храня разгоряченный в битве пыл

Твой лик прекрасен, поднято забрало

Улыбка нежная на чувственных губах

И мне уже мерещится Валгалла

На поднебесных позолоченных столпах

Спустись ко мне! Стреножь коня лихого

И шрамы поцелуями отметь!

Под нежным бархатом твоих татуировок

Течет любви расплавленная медь

Не торопи, жестокосердный Один, 

Испить мне дай победы сладкий яд!

В объятиях Валькирьи я свободен

И даже раны больше не болят

Коррида

Мы связаны крепко канатом, натянутым туго

Он тихо звенит в тишине одинокой струной

Сердца, как заложники, в сладком плену друг у друга

И разум привычно под саваном страсти, - хмельной

Наш утренний воздух так чист, безупречно прозрачен

Похож на стекло, я глаза закрываю на миг

Боюсь, что разбившись, навеки он будет утрачен

Гоню наваждение, жадно целуя твой лик

Ты снова молчишь... Говори, я прошу, ради Бога!

Вонзай умащённые ядом обмана ножи

Я знаю давно, что молчание наше, намного

Красноречивее самой отъявленной лжи

Спасения нет, моя девочка, это коррида

Пусть хлещет меня по лицу копна нежных волос

И твой поцелуй так горяч, как слеза от обиды

Наш поезд сошел с колеи и летит под откос

От этой досады и привкуса умершей веры

Все средства спасения, как говорят, хороши

Но мне помогает прекрасно бутылка Мадеры

И светлое чувство на донце пропащей души